26.10
20:39
Укоренение в пустоте
Они не дадут себе помочь. Они выбрали выдумку вместо веры.Их тюрьма – в их воображении, но они - в тюрьме. Я не могу их вывести наружу, потому что они слишком много думают о том, чтобы не дать себя провести.
К.С. Льюис, «Последняя битва»
Вопрос Понтия Пилата «Что есть истина?», поставленный две тысячи лет назад, не менее актуален в эпоху постмодерна. Сегодня религиоведы и философы говорят об ускоряющемся процессе «секулярной утилизации религий». Вероятно, по этой причине в последнее время, как на Западе, так и у нас, понятие истины настолько обесценено, что обращение к авторитетам (в особенности к духовным) воспринимается как признак дурного тона. А хорошим тоном признается универсальное «что хочу, то и ворочу». Поэтому моральные и духовно-нравственные устои уже не становятся преградой на пути необузданных страстей.
В эпоху постмодернизма все относительно и переменчиво, а тенденции «упадка более вероятны, чем тенденции стабильности». Наш век - это постоянное непостоянство, век, которому свойственна постмодернистская чувствительность, представляющая собою «специфическое видение мира как хаоса, лишенного причинно-следственных связей и ценностных ориентиров».
Теряя духовно-нравственные ориентиры, мы все отчетливее начинаем ощущать «экзистенциальный вакуум», ощущать внутреннюю пустоту. Философия постмодерна создает пустоту вокруг личности и внутри ее, тем самым, подготавливая взрыв в виде… да чего угодно, начиная от страстей, губящих душу и ближних, и завершая суицидом. Бесам как раз нужен пустой дом, пустой человек… Укоренение в пустоте - status quo, казалось бы, самой «демократичной философии», с подачи которой, все рушится, все подвергается сомнению и личность все глубже врастает не в жизнь, а в отсутствие оной.
Современный человек обнаруживает в себе, по справедливой мысли Леонида Карасева, «шум открывшегося сиротства». И, как следствие этого, предпринимает отчаянную попытку «прикрыть разочарование игрой, обрушиванием иерархий и вседозволяющим весельем, которое, на самом деле замешано на нарастающем ужасе бессмысленности бытия». Отвлечься от печальных мыслей может быть у нас и получится, а вот забыться уходящая жизнь не даст. Страшнее другое: все опровергая, постмодерн оставляет человека один на один с приближающейся смертью…
Вероятно, поэтому, обессилив от всеядности, духовно дезориентированное секулярное общество все чаще с ностальгией всматривается в сторону Церкви, обозначая свою основополагающую нужду: «Расскажи нам о сокровенном желании нашего сердца, о наших мечтах, о надежде; не о новых методах удовлетворения наших эмоциональных потребностей, а о любви. Расскажи об идее, которая больше переменчивых перспектив, и о голосе, который глубже шума средств массовой информации. Да, расскажи нам о чем-то или о ком-то, кто больше нас. Расскажи нам о … Боге».
Церковь знает, что в сердце каждого из нас живет «глубоко скрытая, сокровенная тоска по небу». Ощущая внутреннюю пустоту, мы одновременно слышим горний зов, зов веры. Переживая подобное состояние, Блез Паскаль справедливо сказал: «бесконечную пустоту может заполнить лишь нечто бесконечное и неизменное, то есть Господь Бог».
И пусть пока неотчетливо и до конца не сознавая, пусть продвигаясь на ощупь, но мы все же опытом жизни подтверждаем правдивость ветхозаветных слов: «Бездна бездну призывает» (Пс. 41:8). Однажды с ужасом открыв бездну одиночества в себе, мы одновременно можем обнаружить присутствие в своей жизни и иной бездны (Рим. 11:33), обнаружить Живого Бога. Иосиф Бродский выразил эту мысль в поэтических строках:
Пустота. Но при мысли о ней
видишь вдруг как бы свет ниоткуда.
Знал бы Ирод, что чем он сильней,
тем верней, неизбежнее чудо.
Постоянство такого родства –
основной механизм Рождества.
Так происходит главная встреча в жизни человека - встреча с Богом. Именно в такие мгновенья мы с изумлением слышим голос Вечности: «Ты не один». А затем приходит освобождение от страха, от комплекса неполноценности, от чувства вины, наступает освобождение от одиночества…
Евангельские слова «познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32) возвращают современному человеку утраченное знание об Истине. Истина в христианском понимании «оказывается, есть не что, а Кто» и свидетельство этому мы можем найти в Священном Писании.
Интересно, что в Ветхом Завете слово истина, нередко употребляется в паре со словом милость, таким образом, истина не мыслится вне контекста милости. А само еврейское слово «истина» (emet) по своему смыслу это то, что не может быть изменено, то, что служит основанием для будущего. А в итоге мы получаем неизменную милосердную истину которой является Сам Бог, а это уже напрямую связано с нашей жизнью. Жизнью, которая выдыхается от балансирования на зыбком фундаменте пропавшего вчера, неудачного сегодня и страшного завтра. Жизнью, где есть место всему, что делает нас глубоко несчастными – зависть, ложь, предательство, боязнь быть отверженными, неспособность принять ближнего и самого себя, смерть, наконец.
У Клайва Льюиса в конце одной из его сказок есть такой эпизод: «Аслан сказал всем: “Что-то вы не такие счастливые, какими бы я хотел вас видеть”. Люси ответила: “Мы так боимся, что Ты отошлешь нас обратно, Аслан. Ты так часто возвращал нас в наш мир”. “Не бойтесь, - сказал Аслан.- Разве вы еще не понимаете, что произошло? Сон кончился. Настало утро”. И пока Он говорил, Он терял обличье льва. А то, что случилось дальше, было так прекрасно, что писать об этом я не могу. Для всех них это было только началом. Вся их жизнь в нашем мире была только обложкой и титульным листом; теперь, наконец, началась Глава Первая Великой Истории, которую не читал ни один человек на земле; истории, которая длится вечно; Истории, в которой каждая глава лучше предыдущей». Как важно для каждого из нас очнуться от виртуальной реальности окружающего мира и позволить Господу разбудить нас и тогда сон кончится, а Вечность постепенно вступит в свои права…
Вопрос Понтия Пилата «Что есть истина?», поставленный две тысячи лет назад не менее актуален в эпоху постмодерна. И хотя «наш мир – чужбина для истины», но мы-то уже не чужие Богу, а свои (Еф. 2:19). Сегодня Сама Вечность ищет встречи с каждым из нас. Как тогда Спаситель стоял рядом с вопрошающим Пилатом, так и сейчас Господь стоит рядом с каждым из нас. Как тогда, так и сейчас Евангелие зовет нас к встрече с Истиной, подводя к тому твердому фундаменту, на котором можно с благодарностью вспоминать вчера, радостно проживать сегодня и с надеждой ожидать завтра. Как тогда, так и сейчас Господь обращается с простыми и такими важными для каждого из нас словами: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас… и найдете покой душам вашим» (Мф. 11:28). Попробуем?
К.С. Льюис, «Последняя битва»
Вопрос Понтия Пилата «Что есть истина?», поставленный две тысячи лет назад, не менее актуален в эпоху постмодерна. Сегодня религиоведы и философы говорят об ускоряющемся процессе «секулярной утилизации религий». Вероятно, по этой причине в последнее время, как на Западе, так и у нас, понятие истины настолько обесценено, что обращение к авторитетам (в особенности к духовным) воспринимается как признак дурного тона. А хорошим тоном признается универсальное «что хочу, то и ворочу». Поэтому моральные и духовно-нравственные устои уже не становятся преградой на пути необузданных страстей.
В эпоху постмодернизма все относительно и переменчиво, а тенденции «упадка более вероятны, чем тенденции стабильности». Наш век - это постоянное непостоянство, век, которому свойственна постмодернистская чувствительность, представляющая собою «специфическое видение мира как хаоса, лишенного причинно-следственных связей и ценностных ориентиров».
Теряя духовно-нравственные ориентиры, мы все отчетливее начинаем ощущать «экзистенциальный вакуум», ощущать внутреннюю пустоту. Философия постмодерна создает пустоту вокруг личности и внутри ее, тем самым, подготавливая взрыв в виде… да чего угодно, начиная от страстей, губящих душу и ближних, и завершая суицидом. Бесам как раз нужен пустой дом, пустой человек… Укоренение в пустоте - status quo, казалось бы, самой «демократичной философии», с подачи которой, все рушится, все подвергается сомнению и личность все глубже врастает не в жизнь, а в отсутствие оной.
Современный человек обнаруживает в себе, по справедливой мысли Леонида Карасева, «шум открывшегося сиротства». И, как следствие этого, предпринимает отчаянную попытку «прикрыть разочарование игрой, обрушиванием иерархий и вседозволяющим весельем, которое, на самом деле замешано на нарастающем ужасе бессмысленности бытия». Отвлечься от печальных мыслей может быть у нас и получится, а вот забыться уходящая жизнь не даст. Страшнее другое: все опровергая, постмодерн оставляет человека один на один с приближающейся смертью…
Вероятно, поэтому, обессилив от всеядности, духовно дезориентированное секулярное общество все чаще с ностальгией всматривается в сторону Церкви, обозначая свою основополагающую нужду: «Расскажи нам о сокровенном желании нашего сердца, о наших мечтах, о надежде; не о новых методах удовлетворения наших эмоциональных потребностей, а о любви. Расскажи об идее, которая больше переменчивых перспектив, и о голосе, который глубже шума средств массовой информации. Да, расскажи нам о чем-то или о ком-то, кто больше нас. Расскажи нам о … Боге».
Церковь знает, что в сердце каждого из нас живет «глубоко скрытая, сокровенная тоска по небу». Ощущая внутреннюю пустоту, мы одновременно слышим горний зов, зов веры. Переживая подобное состояние, Блез Паскаль справедливо сказал: «бесконечную пустоту может заполнить лишь нечто бесконечное и неизменное, то есть Господь Бог».
И пусть пока неотчетливо и до конца не сознавая, пусть продвигаясь на ощупь, но мы все же опытом жизни подтверждаем правдивость ветхозаветных слов: «Бездна бездну призывает» (Пс. 41:8). Однажды с ужасом открыв бездну одиночества в себе, мы одновременно можем обнаружить присутствие в своей жизни и иной бездны (Рим. 11:33), обнаружить Живого Бога. Иосиф Бродский выразил эту мысль в поэтических строках:
Пустота. Но при мысли о ней
видишь вдруг как бы свет ниоткуда.
Знал бы Ирод, что чем он сильней,
тем верней, неизбежнее чудо.
Постоянство такого родства –
основной механизм Рождества.
Так происходит главная встреча в жизни человека - встреча с Богом. Именно в такие мгновенья мы с изумлением слышим голос Вечности: «Ты не один». А затем приходит освобождение от страха, от комплекса неполноценности, от чувства вины, наступает освобождение от одиночества…
Евангельские слова «познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32) возвращают современному человеку утраченное знание об Истине. Истина в христианском понимании «оказывается, есть не что, а Кто» и свидетельство этому мы можем найти в Священном Писании.
Интересно, что в Ветхом Завете слово истина, нередко употребляется в паре со словом милость, таким образом, истина не мыслится вне контекста милости. А само еврейское слово «истина» (emet) по своему смыслу это то, что не может быть изменено, то, что служит основанием для будущего. А в итоге мы получаем неизменную милосердную истину которой является Сам Бог, а это уже напрямую связано с нашей жизнью. Жизнью, которая выдыхается от балансирования на зыбком фундаменте пропавшего вчера, неудачного сегодня и страшного завтра. Жизнью, где есть место всему, что делает нас глубоко несчастными – зависть, ложь, предательство, боязнь быть отверженными, неспособность принять ближнего и самого себя, смерть, наконец.
У Клайва Льюиса в конце одной из его сказок есть такой эпизод: «Аслан сказал всем: “Что-то вы не такие счастливые, какими бы я хотел вас видеть”. Люси ответила: “Мы так боимся, что Ты отошлешь нас обратно, Аслан. Ты так часто возвращал нас в наш мир”. “Не бойтесь, - сказал Аслан.- Разве вы еще не понимаете, что произошло? Сон кончился. Настало утро”. И пока Он говорил, Он терял обличье льва. А то, что случилось дальше, было так прекрасно, что писать об этом я не могу. Для всех них это было только началом. Вся их жизнь в нашем мире была только обложкой и титульным листом; теперь, наконец, началась Глава Первая Великой Истории, которую не читал ни один человек на земле; истории, которая длится вечно; Истории, в которой каждая глава лучше предыдущей». Как важно для каждого из нас очнуться от виртуальной реальности окружающего мира и позволить Господу разбудить нас и тогда сон кончится, а Вечность постепенно вступит в свои права…
Вопрос Понтия Пилата «Что есть истина?», поставленный две тысячи лет назад не менее актуален в эпоху постмодерна. И хотя «наш мир – чужбина для истины», но мы-то уже не чужие Богу, а свои (Еф. 2:19). Сегодня Сама Вечность ищет встречи с каждым из нас. Как тогда Спаситель стоял рядом с вопрошающим Пилатом, так и сейчас Господь стоит рядом с каждым из нас. Как тогда, так и сейчас Евангелие зовет нас к встрече с Истиной, подводя к тому твердому фундаменту, на котором можно с благодарностью вспоминать вчера, радостно проживать сегодня и с надеждой ожидать завтра. Как тогда, так и сейчас Господь обращается с простыми и такими важными для каждого из нас словами: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас… и найдете покой душам вашим» (Мф. 11:28). Попробуем?
Оставить комментарий
