В статье анализируются причины и психологические последствия заброшенности ребенка в семье. Мы обозначаем возникающее в связи с таким положением семьи психологическое состояние ребенка как состояние "одиночества". Подобное состояние может иметь место даже в том случае, если ребенок живет в полной и, казалось бы, благополучной семье. Возникновение таких состояний связано с так называемым психологическим одиночеством, которое связано с дефицитом функции общения и взаимодействия родителей с ребенком, его психологической заброшенностью, оставлением ребенка на откуп современным СМИ и в первую очередь телевидению.
Анализ причин состояния одиночества ребенка приводит к следующим выводам. Первая причина заключается в банальной нехватке времени. Родители большую часть своего времени проживают на работе, и, оказываясь в пространстве семьи, чаще всего не способны перестроиться. Отсюда и одна из самых распространенных ошибок в диалоге с ребенком – начинается разговор о том, что создает проблемы для родителей: оценки, учебный процесс и успеваемость, здоровье ребенка, его поведение и даже целостность одежды и обуви. Шаблонные вопросы родителей «как сегодня в школе?», «спрашивали?», «чем кормили на обед?», «уроки сделал?», «устал?» предполагают стандартные ответы ребенка: «нормально», «нет», «как обычно» и т.п. Подобное механистичное коммуникативное поле, создаваемое родителями, способствует формированию негативного чувства одиночества ребенка: «у них до меня нет дела».
По справедливому замечанию французского психоаналитика и педиатра Франсуазы Дольто, «о ребенке говорят много, но с ним не говорят» [8]. Родители говорят с ребенком о внешнем: друзьях, учителях, оценках и т.п. Сам ребенок, его ощущения, переживания, мечты, радости и страхи остаются вне поля зрения родителей. Тем самым все самое главное ребенок осмысливает самостоятельно, один на один с самим собою.
Вторая причина связана с перегрузкой информацией и отсутствием четких ориентиров, как для ребенка, так и для его родителей. Сегодня место ведущее место в сфере информационного и познавательного влияния на ребенка, по мнению многих ведущих специалистов, активно занимают «медиакоммуникации» [12]. Воздействие массмедиа на протяжении определенного времени способно полностью изменить представления человека о мире и социальной реальности (теория культивирования). СМИ формируют общественное отношение и интерес к важным вопросам современности, прежде всего, с помощью информационных сообщений (теория диктовки повестки дня). Информационный продукт содержит в себе обязательный стимул для вызова запланированной реакции потребителя (теория социального научения). В конечном итоге, массмедиа претендует на роль единственно верного источника наших знаний о мире и нашей роли в нем (теория социализации).
Таким образом формируется массовая культура. На первый взгляд кажется, что термин «массовая культура» то же самое, что и культура масс. «Однако, то, что им обозначается на самом деле, представляет собой культуру для масс, ориентированную на манипулирование их сознанием… Как правило, под красивой внешней оболочкой скрывается главная - идеологическая функция массовой культуры, которая заключается в формировании выгодных обществу ценностных ориентаций личности. Одним из назначений массовой культуры выступает таким образом «организация» свободного времени человека, для интенсивного идеологического воздействия на него. Свободное время оказывается регламентированным обществом, создающим для каждого конкретного индивида определенную иллюзию свободы выбора, - свободы выбрать из предлагаемой ему для потребления средствами массовой коммуникации той или иной продукции» [10, с. 71].
Третья причина проистекает из страха ребенка остаться один на один с действительностью, остаться без присутствия родителей: собственным взрослением, очередной проблемой, новыми ощущениями, нестандартным событием и т.п. Ответственность родителей в данном случае заключается в умении сформировать навык самостоятельности у своего ребенка. В противном случае любой разрыв для личности ребенка в процессе социализации будет чересчур болезнен и психологически травматичен.
Способность отпустить собственного ребенка, привив ему навык самостоятельного, осознанного мышления, является своеобразным табу как для матери («он/она еще совсем ребенок… тебе еще рано»), так и для отца («мал еще принимать решения, пока живешь со мною будешь делать то, что я тебе скажу»).
Таким образом, ребенок соглашается с навязанной ему моделью пассивного ожидания самостоятельного будущего, без ответственного, осознанного, собственного поведения в настоящем. Ощущая внутренний разрыв между тем, что он слышит и тем, что ощущает, ребенок, подчиняясь авторитету взрослых, опять таки остается один на один с самим собою.
Польский педагог, врач и писатель Януш Корчак (1878-1942) отстаивал точку зрения, согласно которой нет просто детей, есть люди. И задача взрослых, осознающих огромную ценность детства в развитии личности, создать необходимые условия для полноценного развития личности ребенка [11]. Мысли Я. Корчака были в значительной мере развиты и реализованы в трудах французского психоаналитика, представителя парижской школы фрейдизма Ф. Дольто.
Франсуаза Дольто (1908-1988), разделяя взгляды философа и психоаналитика Жака Лакана (1901-1981) на структурирование бессознательного, как структурирование языка, и придавая важнейшее значение в развитии личности коммуникативным законам, в 70-е годы ХХ века сформулировала теорию бессознательного образа тела [9]. Упомянутая теория более известна педиатрам и детским психологам как модель Зеленого Дома (La Maison Verte).
Модель Зеленого Дома представляет собой место социализации детей в возрасте до трех лет, включающую комплексную профилактику различных отклонений детского развития, помогающую детям перейти от семейной жизни к общественной. Это специально организованная пространственная и психологическая среда, способствующая становлению независимости ребенка, его психологическому отрыву от родителей, являющаяся принципиально новым этапом в жизни ребенка.
Первый Зеленый Дом был организован Франсуазой Дольто в январе 1979 года в Париже. Сегодня подобные центры существуют во многих странах Европы. В 1995 году в Москве усилиями Российского общества Януша Корчака был открыт подобный центр, правда, с несколько иным названием «Зеленая дверца».
Четвертая причина лежит в духовной сфере личности ребенка. Интерес представляют, прежде всего, работы, выполненные в русле экзистенциальной и религиозно-ориентированной психологии. В частности упомянем о знаковом событии в мире отечественной психотерапии и психологии. 25 апреля 2007 года Комитет модальностей объединенной профессиональной психотерапевтической Лиги России утвердил в рамках Лиги новое направление (модальность) – «Религиозно-ориентированная психотерапия» [4].
Рассматривая направление религиозно-ориентированной психотерапии, С.А. Белоусов справедливо замечает, что «в ее парадигме практикующие специалисты не используют веру в те или иные религиозные ценности, но апеллируют к самой возможности веры, принимая во внимание духовное измерение человеческой личности… Настоящей религиозно-ориентированной психотерапии присуща открытость. Это свойство включает в себя такие параметры, как спонтанность, диалогичность, «присутствие Третьего», упование на милость Высшего. Это терапия устремленная вверх. Ее целью является выход из стагнации отживших психологических защит. Ее результат непредсказуем ни для терапевта ни для клиента. Оба они, в меру возможности веры, отпущенной каждому из них, надеются на обетованное: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам», Мф 7:7» [3].
Целый ряд авторитетных отечественных психологов указывают на важность духовного компонента в работе с человеческой личностью (В.В. Абраменков, Б.С. Братусь, В.В. Рыжов, Ф.Е. Василюк, В.И. Слободчиков, С.А. Белорусов, А.Н. Кричевец). К слову сказать, в 2007 году целый номер Московского психотерапевтического журнала был посвящен вопросам христианской психологии. Проф. Б.С. Братусь в своей статье «Заметки о внешнем оппонентном круге христианской психологии» подробно рассмотрел основные линии оппонирования христианской психологии со стороны представителей светского психологического сообщества. Анализируя точку зрения оппонентов христианской психологии, проф. Б.С. Братусь предлагает свой взгляд на существо «отечественной вершинной психологии», рассматривая ее как развитие заложенных в культурно-исторической традиции возможностей [5].
Появляются новые отечественные школы, к примеру, школа понимающей психотерапии (Ф.Е. Василюк, 2007). Проводится концептуальная разработка предмета социальной психологии детства, как нового междисциплинарного направления исследования ребенка в истории развития культуры и общества (В.В. Абраменкова, 2000) и т.д.
В своем диссертационном исследовании проф. Ф.Е. Василюк говорит о преодолении структурной проблемы в современной отечественной психологии, преодолении разрыва между общей психологией и психологическим консультированием, путем создания консультативной (терапевтической) психологии, как области научного знания и построении в рамках данной области психотехнических систем на основании отечественной научной психологической традиции [6, c.10].
Делая следующий шаг, проф. Ф.Е. Василюк в другой работе указывает на «глубинную связь между страданием и познанием», справедливо обозначая трехкатегорийную схему реагирования человека на ситуацию беды, – «действие-переживание-молитва» образующую единую смысловую целостность [7, с. 5-6].
Проф. В.В. Абраменкова предлагает в рамках социальной психологии детства рассматривать сущностное пространство отношений ребенка с Богом, которое образуется в силу мифологичности детского сознания, его веры в сверхъестественное (В.В. Абраменкова, 2000). «Духовность ребенка, по мнению В.В. Абраменковой, есть составная часть детской субкультуры, ее вертикальное измерение, отношений ребенка с миром, которые эксплицированы в детском творчестве и фольклоре (играх, рисунках, стихах, песенках, детских молитвах). На примере экспериментального изучения сострадания/сорадования в детских группах В.В. Абраменкова продемонстрировала, что феноменология отношений к другим людям не может быть понята лишь из житейской логики без учета нравственно-духовной природы ребенка» [2, с. 6-7].
Сегодня наблюдается широкое распространение нарушений психического развития детей, получивших в последнее время название антропогений (В.И. Слободчиков, А.В. Шувалов, 2001). Это нарушения психики и личности ребенка, обусловленные неблагоприятным влиянием на него другого человека, в первую очередь родителей. Эти проблемы, как показывает анализ, проистекают из духовно-психологических причин. Как ни парадоксально, но родители, давая жизнь ребенку, могут ее забрать или сделать невыносимой. Родители способны как на чудеса любви, так и на причинение ребенку непоправимого вреда. Связанность ребенка с родителями таит в себе как целительную силу, так и болезнетворную опасность.
Духовно-нравственное нездоровье родителей, как свидетельствуют данные исследований (А.А. Адрущакевич, 2003; Б.С. Братусь, 1988; В.В. Рыжов, 2006; Е.Ю. Шулакова, 2002), их нездоровый образ жизни и лежащие в его основе безнравственные ценности обладают свойством воспроизводиться в детях. то зависит от содержания создаваемой в семье психологической среды.
Чтобы обеспечить ребенку условия здоровой и полноценной жизни необходимы психологически благополучные условия семьи. Что касается душевного и духовного здоровья и психологического состояния ребенка, то оно, по мнению специалистов, имеет интерсубъектную природу (В.И. Слободчиков, А.В. Шувалов, 2001). Это означает, что в течение периода детства человека подлинным субъектом его развития является не ребенок сам по себе, но общность ребенка и взрослого. И если родители не проявляют любви, эмоционально не привязаны к ребенку, если ребенок нежеланный, если он психологически "заброшен" родителями, то его развитие будет очень осложнено. Это значит также, что если душевно и духовно нездоров значимый для ребенка взрослый, если он ведет нездоровый образ жизни, то и ребенок не сможет быть здоровым. Если неблагополучны родители, то не будет с психологической точки зрения благополучным, а значит и здоровым ребенок.
В детстве важны содержательные взаимодействия ребенка со взрослыми. Без любви, тепла, эмоционального и физического контакта у ребенка не будет уверенности в защите и благополучии. Ребенок сможет стать взрослым и независимым, только обретя эту уверенность. Если не будет полноценного общения ребенка со значимыми взрослыми, родителями, матерью или это общение будет иметь пагубное влияние на ребенка, возможно возникновение психологического неблагополучия.
Именно это и лежит в основе антропогений, то есть психологических болезней ребенка, обусловленных влиянием значимых взрослых. Специалисты единодушны в том, что состояния ребенка непосредственно зависят от окружающей его обстановки и, в первую очередь, отношений с близкими ему и значимыми для него людьми.
Анализ причин состояния одиночества ребенка приводит к следующим выводам. Первая причина заключается в банальной нехватке времени. Родители большую часть своего времени проживают на работе, и, оказываясь в пространстве семьи, чаще всего не способны перестроиться. Отсюда и одна из самых распространенных ошибок в диалоге с ребенком – начинается разговор о том, что создает проблемы для родителей: оценки, учебный процесс и успеваемость, здоровье ребенка, его поведение и даже целостность одежды и обуви. Шаблонные вопросы родителей «как сегодня в школе?», «спрашивали?», «чем кормили на обед?», «уроки сделал?», «устал?» предполагают стандартные ответы ребенка: «нормально», «нет», «как обычно» и т.п. Подобное механистичное коммуникативное поле, создаваемое родителями, способствует формированию негативного чувства одиночества ребенка: «у них до меня нет дела».
По справедливому замечанию французского психоаналитика и педиатра Франсуазы Дольто, «о ребенке говорят много, но с ним не говорят» [8]. Родители говорят с ребенком о внешнем: друзьях, учителях, оценках и т.п. Сам ребенок, его ощущения, переживания, мечты, радости и страхи остаются вне поля зрения родителей. Тем самым все самое главное ребенок осмысливает самостоятельно, один на один с самим собою.
Вторая причина связана с перегрузкой информацией и отсутствием четких ориентиров, как для ребенка, так и для его родителей. Сегодня место ведущее место в сфере информационного и познавательного влияния на ребенка, по мнению многих ведущих специалистов, активно занимают «медиакоммуникации» [12]. Воздействие массмедиа на протяжении определенного времени способно полностью изменить представления человека о мире и социальной реальности (теория культивирования). СМИ формируют общественное отношение и интерес к важным вопросам современности, прежде всего, с помощью информационных сообщений (теория диктовки повестки дня). Информационный продукт содержит в себе обязательный стимул для вызова запланированной реакции потребителя (теория социального научения). В конечном итоге, массмедиа претендует на роль единственно верного источника наших знаний о мире и нашей роли в нем (теория социализации).
Таким образом формируется массовая культура. На первый взгляд кажется, что термин «массовая культура» то же самое, что и культура масс. «Однако, то, что им обозначается на самом деле, представляет собой культуру для масс, ориентированную на манипулирование их сознанием… Как правило, под красивой внешней оболочкой скрывается главная - идеологическая функция массовой культуры, которая заключается в формировании выгодных обществу ценностных ориентаций личности. Одним из назначений массовой культуры выступает таким образом «организация» свободного времени человека, для интенсивного идеологического воздействия на него. Свободное время оказывается регламентированным обществом, создающим для каждого конкретного индивида определенную иллюзию свободы выбора, - свободы выбрать из предлагаемой ему для потребления средствами массовой коммуникации той или иной продукции» [10, с. 71].
Третья причина проистекает из страха ребенка остаться один на один с действительностью, остаться без присутствия родителей: собственным взрослением, очередной проблемой, новыми ощущениями, нестандартным событием и т.п. Ответственность родителей в данном случае заключается в умении сформировать навык самостоятельности у своего ребенка. В противном случае любой разрыв для личности ребенка в процессе социализации будет чересчур болезнен и психологически травматичен.
Способность отпустить собственного ребенка, привив ему навык самостоятельного, осознанного мышления, является своеобразным табу как для матери («он/она еще совсем ребенок… тебе еще рано»), так и для отца («мал еще принимать решения, пока живешь со мною будешь делать то, что я тебе скажу»).
Таким образом, ребенок соглашается с навязанной ему моделью пассивного ожидания самостоятельного будущего, без ответственного, осознанного, собственного поведения в настоящем. Ощущая внутренний разрыв между тем, что он слышит и тем, что ощущает, ребенок, подчиняясь авторитету взрослых, опять таки остается один на один с самим собою.
Польский педагог, врач и писатель Януш Корчак (1878-1942) отстаивал точку зрения, согласно которой нет просто детей, есть люди. И задача взрослых, осознающих огромную ценность детства в развитии личности, создать необходимые условия для полноценного развития личности ребенка [11]. Мысли Я. Корчака были в значительной мере развиты и реализованы в трудах французского психоаналитика, представителя парижской школы фрейдизма Ф. Дольто.
Франсуаза Дольто (1908-1988), разделяя взгляды философа и психоаналитика Жака Лакана (1901-1981) на структурирование бессознательного, как структурирование языка, и придавая важнейшее значение в развитии личности коммуникативным законам, в 70-е годы ХХ века сформулировала теорию бессознательного образа тела [9]. Упомянутая теория более известна педиатрам и детским психологам как модель Зеленого Дома (La Maison Verte).
Модель Зеленого Дома представляет собой место социализации детей в возрасте до трех лет, включающую комплексную профилактику различных отклонений детского развития, помогающую детям перейти от семейной жизни к общественной. Это специально организованная пространственная и психологическая среда, способствующая становлению независимости ребенка, его психологическому отрыву от родителей, являющаяся принципиально новым этапом в жизни ребенка.
Первый Зеленый Дом был организован Франсуазой Дольто в январе 1979 года в Париже. Сегодня подобные центры существуют во многих странах Европы. В 1995 году в Москве усилиями Российского общества Януша Корчака был открыт подобный центр, правда, с несколько иным названием «Зеленая дверца».
Четвертая причина лежит в духовной сфере личности ребенка. Интерес представляют, прежде всего, работы, выполненные в русле экзистенциальной и религиозно-ориентированной психологии. В частности упомянем о знаковом событии в мире отечественной психотерапии и психологии. 25 апреля 2007 года Комитет модальностей объединенной профессиональной психотерапевтической Лиги России утвердил в рамках Лиги новое направление (модальность) – «Религиозно-ориентированная психотерапия» [4].
Рассматривая направление религиозно-ориентированной психотерапии, С.А. Белоусов справедливо замечает, что «в ее парадигме практикующие специалисты не используют веру в те или иные религиозные ценности, но апеллируют к самой возможности веры, принимая во внимание духовное измерение человеческой личности… Настоящей религиозно-ориентированной психотерапии присуща открытость. Это свойство включает в себя такие параметры, как спонтанность, диалогичность, «присутствие Третьего», упование на милость Высшего. Это терапия устремленная вверх. Ее целью является выход из стагнации отживших психологических защит. Ее результат непредсказуем ни для терапевта ни для клиента. Оба они, в меру возможности веры, отпущенной каждому из них, надеются на обетованное: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам», Мф 7:7» [3].
Целый ряд авторитетных отечественных психологов указывают на важность духовного компонента в работе с человеческой личностью (В.В. Абраменков, Б.С. Братусь, В.В. Рыжов, Ф.Е. Василюк, В.И. Слободчиков, С.А. Белорусов, А.Н. Кричевец). К слову сказать, в 2007 году целый номер Московского психотерапевтического журнала был посвящен вопросам христианской психологии. Проф. Б.С. Братусь в своей статье «Заметки о внешнем оппонентном круге христианской психологии» подробно рассмотрел основные линии оппонирования христианской психологии со стороны представителей светского психологического сообщества. Анализируя точку зрения оппонентов христианской психологии, проф. Б.С. Братусь предлагает свой взгляд на существо «отечественной вершинной психологии», рассматривая ее как развитие заложенных в культурно-исторической традиции возможностей [5].
Появляются новые отечественные школы, к примеру, школа понимающей психотерапии (Ф.Е. Василюк, 2007). Проводится концептуальная разработка предмета социальной психологии детства, как нового междисциплинарного направления исследования ребенка в истории развития культуры и общества (В.В. Абраменкова, 2000) и т.д.
В своем диссертационном исследовании проф. Ф.Е. Василюк говорит о преодолении структурной проблемы в современной отечественной психологии, преодолении разрыва между общей психологией и психологическим консультированием, путем создания консультативной (терапевтической) психологии, как области научного знания и построении в рамках данной области психотехнических систем на основании отечественной научной психологической традиции [6, c.10].
Делая следующий шаг, проф. Ф.Е. Василюк в другой работе указывает на «глубинную связь между страданием и познанием», справедливо обозначая трехкатегорийную схему реагирования человека на ситуацию беды, – «действие-переживание-молитва» образующую единую смысловую целостность [7, с. 5-6].
Проф. В.В. Абраменкова предлагает в рамках социальной психологии детства рассматривать сущностное пространство отношений ребенка с Богом, которое образуется в силу мифологичности детского сознания, его веры в сверхъестественное (В.В. Абраменкова, 2000). «Духовность ребенка, по мнению В.В. Абраменковой, есть составная часть детской субкультуры, ее вертикальное измерение, отношений ребенка с миром, которые эксплицированы в детском творчестве и фольклоре (играх, рисунках, стихах, песенках, детских молитвах). На примере экспериментального изучения сострадания/сорадования в детских группах В.В. Абраменкова продемонстрировала, что феноменология отношений к другим людям не может быть понята лишь из житейской логики без учета нравственно-духовной природы ребенка» [2, с. 6-7].
Сегодня наблюдается широкое распространение нарушений психического развития детей, получивших в последнее время название антропогений (В.И. Слободчиков, А.В. Шувалов, 2001). Это нарушения психики и личности ребенка, обусловленные неблагоприятным влиянием на него другого человека, в первую очередь родителей. Эти проблемы, как показывает анализ, проистекают из духовно-психологических причин. Как ни парадоксально, но родители, давая жизнь ребенку, могут ее забрать или сделать невыносимой. Родители способны как на чудеса любви, так и на причинение ребенку непоправимого вреда. Связанность ребенка с родителями таит в себе как целительную силу, так и болезнетворную опасность.
Духовно-нравственное нездоровье родителей, как свидетельствуют данные исследований (А.А. Адрущакевич, 2003; Б.С. Братусь, 1988; В.В. Рыжов, 2006; Е.Ю. Шулакова, 2002), их нездоровый образ жизни и лежащие в его основе безнравственные ценности обладают свойством воспроизводиться в детях. то зависит от содержания создаваемой в семье психологической среды.
Чтобы обеспечить ребенку условия здоровой и полноценной жизни необходимы психологически благополучные условия семьи. Что касается душевного и духовного здоровья и психологического состояния ребенка, то оно, по мнению специалистов, имеет интерсубъектную природу (В.И. Слободчиков, А.В. Шувалов, 2001). Это означает, что в течение периода детства человека подлинным субъектом его развития является не ребенок сам по себе, но общность ребенка и взрослого. И если родители не проявляют любви, эмоционально не привязаны к ребенку, если ребенок нежеланный, если он психологически "заброшен" родителями, то его развитие будет очень осложнено. Это значит также, что если душевно и духовно нездоров значимый для ребенка взрослый, если он ведет нездоровый образ жизни, то и ребенок не сможет быть здоровым. Если неблагополучны родители, то не будет с психологической точки зрения благополучным, а значит и здоровым ребенок.
В детстве важны содержательные взаимодействия ребенка со взрослыми. Без любви, тепла, эмоционального и физического контакта у ребенка не будет уверенности в защите и благополучии. Ребенок сможет стать взрослым и независимым, только обретя эту уверенность. Если не будет полноценного общения ребенка со значимыми взрослыми, родителями, матерью или это общение будет иметь пагубное влияние на ребенка, возможно возникновение психологического неблагополучия.
Именно это и лежит в основе антропогений, то есть психологических болезней ребенка, обусловленных влиянием значимых взрослых. Специалисты единодушны в том, что состояния ребенка непосредственно зависят от окружающей его обстановки и, в первую очередь, отношений с близкими ему и значимыми для него людьми.
23.04.2009 в 18:49
комментировать
